Уважаемые коллеги! Полагаю, что вы согласитесь со мной в том, что разорение высшего образования в России – это мина, заложенная под ее будущее. Поэтому многие представители отечественной науки и образования в последнее время пытаются донести свою тревогу и до властей, и до всех тех, кто готов услышать. То, что я бы мог рассказать о положении в Санкт-Петербургском Политехе, в котором я работаю, мало чем по сути отличается от того, что уже сказано другими – и сказано весьма убедительно. Однако многие из этих выступлений остаются неизвестными даже в университетской среде. Мне хотелось бы привлечь внимание к ряду таких материалов, добавив лишь некоторые свои соображения.
Тотальная нищета
Пожалуй, наиболее емко основные проблемы вузовского образования сформулированы в статье профессора СГУ Веры Афанасьевой «Пять признаков тяжелой болезни российского образования» [1]. Вот эти признаки:
1.Тотальная нищета.
2. Бумажная паранойя и канцелярская шизофрения.
3. Патологическая ложь – псевдология и мифомания.
4. Девальвация знания.
5. Душевное нездоровье.
Я бы хотел подробнее остановиться на первой из проблем – нищете преподавателей и недофинансировании науки. В нижеследующей таблице приведены данные по средней зарплате для некоторых профессий и специальностей, а во второй таблице – по зарплате преподавателей вузов в российских городах-миллионниках. Обе таблицы составлены мной по материалам сайта http://www.trud.com/
Средние зарплаты по России и Санкт-Петербургу для некоторых профессий (по данным сайта http://www.trud.com/)
| Профессия / специальность |
Средняя зарплата по России |
Средняя зарплата по Санкт-Петербургу |
| Кладовщик 1С |
30 000 руб. | 30 000 руб. |
| Курьер по доставке еды | 29 000 руб | 35 000 руб |
| Продавец в кафе |
28 000 руб | 25 500 руб. |
| Продавец в киоск | 25 000 руб. | 21 000 руб. |
| Доцент | 23 860 руб. | 23 930 руб. |
| Водитель троллейбуса |
22 500 руб. | 50 000 руб. |
| Уборщица | 18 000 руб. | 20 000 руб. |
| Водитель трамвая | 16 000 руб. | 45 600 руб. |
| Кондуктор | 15 000 руб. | 28 000 руб. |
| Дворник | 15 000 руб. | 18 150 руб. |
| Преподаватель ВУЗа |
15 000 руб. | 30 000 руб. |
| Средние зарплаты в городах-миллионниках | Зарплата преподавателя вуза |
Зарплата кондуктора |
| Санкт-Петербург | 30 000 | 28 000 |
| Москва |
22 960 | 30 000 |
| Воронеж | 18 000 | 31 250 |
| Волгоград | 16 750 | 15 000 |
| Новосибирск | 16 000 | 14 574 |
| Челябинск | 15 000 | 19 000 |
| Красноярск | 14 000 | 20 624 |
| Казань | 12 000 | 21 000 |
| Уфа | 11 950 | 18 000 |
| Екатеринбург | 11 000 | 16 270 |
| Пермь | 10 500 | 18 000 |
| Омск | 10 350 | 14 000 |
| Нижний Новгород | 10 000 | 15 000 |
| Самара | 8 785 | 14 000 |
| Ростов-на-Дону | 6 875 | 15 000 |
| Средняя по России | 15 000 | 15 000 |
А вот выдержки из таблицы с данными о зарплате преподавателей университетов в разных (не самых развитых) странах [2].
| Страна | Минимальная зарплата, тыс. долл. | Средняя зарплата, тыс. долл. |
Максимальная зарплата, тыс. долл. |
| Индия | $4,0 | $6,1 | $7,4 |
| Нигерия | $2,8 | $4,6 | $6,2 |
| Малайзия | $2,8 | $4,6 | $7,9 |
| Аргентина | $3,2 | $3,8 | $4,4 |
| Колумбия |
$2,0 | $2,7 | $4,1 |
| Турция | $2,2 | $2,6 | $3,9 |
| Чехия | $1,7 | $2,5 | $4,0 |
| Мексика | $1,3 | $1,9 | $2,7 |
| Латвия | $1,0 | $1,8 | $2,7 |
| Казахстан | $1,0 | $1,6 | $2,3 |
| Эфиопия | $0,9 | $1,2 | $2,3 |
| КНР | $0.3 | $0,7 | $1,1 |
| Армения | $0,4 | $0,5 | $0,7 |
Какое место в этой таблице заняла бы Россия, предоставляю определить читателям.
Есть ли в мире еще страна, в которой оклад преподавателя вуза был бы ниже зарплаты кондуктора? А ведь даже эти цифры для меня выглядят завышенными. Скажем, в нашем, питерском Политехе доцент, кандидат наук, получает примерно 20 тыс. рублей в месяц. А ассистент – меньше 10 тысяч. «Средняя» цифра 30 тыс. вызывает изумление – столько получает в большинстве университетов Питера только профессор со степенью доктора наук (дотянув тем самым до кладовщика или курьера).
Лукавство «средних» цифр состоит в том, что имеется существенная диспропорция между инженерными специальностями, на которых немного платных мест, и многочисленными «платежеемкими» кафедрами,
выпускающими всевозможных «менеджеров по маркетингу». Есть еще один путь манипуляции – это перевод преподавателей на неполную ставку (перевод на 0,5 или даже на 0,25 ставки стал обычным явлением). Доходит до абсурда, когда в одном из вузов средняя зарплата объявляется равной 50 тыс. рублей, а преподавателей переводят на 0,1 ставки. Об этом можно прочесть в статье о зарплате преподавателей вузов в 2016–2017 гг. [3] и в многочисленных откликах на эту статью, из которых отчетливо складывается картина разорения высшего образования в России, (см. [4]).
Кроме того, всячески саботируются повышения окладов – и существенную роль играют всяческие «надбавки», которые можно в любой момент отнять.
Есть и другие способы «выжимания» из преподавателей того, что и выжать-то невозможно. Так, максимальная аудиторная нагрузка преподавателя была увеличена правительством СССР в 1934 году с 240 до 750 часов. Это решение никто не отменял, но министерство, нарушая закон, «рекомендует нагрузку «до 900 часов». В последнее время возникла тенденция к уменьшению аудиторной нагрузки в программах обучения, с увеличением часов на «самостоятельную работу». Это приводит к сокращению числа преподавателей или переводу их на договоры с почасовой оплатой. А «самостоятельная работа» оказывается профанацией.
Стоит пояснить, что формально 900 часов при 40-часовой рабочей неделе – не так и много… Но труд преподавателя вуза существенно отличается от труда на производстве. Кроме аудиторных часов, необходимо готовиться к занятиям, подготавливать вопросы и задачи для домашних заданий, проверочных работ и зачетов, проверять результаты контрольных и курсовых, руководить дипломными проектами, консультировать студентов помимо занятий, принимать зачеты и экзамены у двоечников по многу раз, повышать свой научно-профессиональный уровень, писать научные статьи, рецензировать статьи коллег, участвовать в заседаниях ГАКа и научных советов и многое-многое другое.
С окладами реальных преподавателей контрастируют высоченные оклады ректоров, проректоров и их многочисленных замов и «помов» (см., например, публикации на эту тему Ирины Канторович). Так, зарплата на должностях деканов и проректоров превышает, как правило, сто тысяч рублей. А финансовое ежемесячное поощрение ректоров превышает 300 тыс. рублей. Министерство образования никогда не публиковало в широком доступе гистограммы распределения зарплат ассистентов, преподавателей, доцентов, деканов, проректоров и ректоров, никогда не публиковались официальные медианные и минимальные зарплаты. (Только в июне 2017 года впервые
сведения о доходах ректоров вузов и членов их семей появились на сайте Министерства образования и науки.)
Основная причина нищенского положения вузов – сокращение расходов на образование. Согласно исследованию РБК за 2014 год, расходы консолидированного бюджета России на высшее образование в 2013 году были равны 661 млрд руб., когда в 2019 году планируется потратить 458 млрд руб. без учета инфляции. Вторая причина – непомерная жадность орды чиновников. Третья – размазывание средств между эффективными и неэффективными вузами и специальностями.
Нас уверяют, что «зато мы делаем ракеты» – и никак нельзя помочь образованию, скажем, за счет нашего раздутого военного бюджета. Но вот в журнале «Военное обозрение» появилась в прошлом году статья под названием «Самая жуткая военная тайна России» [5]. Заканчивается она так: «Сегодня проблема в испытаниях новых разработок. Для пользования нужен один мозг, для испытания – другой. А для разработки? Если завтра нам будет некому испытывать и доводить до ума разработанное, то что будет послезавтра? КТО, скажите, будет разрабатывать то, что надо будет испытать? <…> Завтра, а тем более послезавтра, нам будут нужны кадры, которые смогут хотя бы нас заменить. А по идее – пойти дальше нас. Но система убийства мозгов сделала свое дело. «Жертвы ЕГЭ» нас не заменят. Не придумают, не разработают, не построят, не отладят. Так странно, если честно. Всю жизнь считали, что воевать будем с Министерством обороны США. А почти победило нас Министерство образования России. Вот и получается, что самая-самая главная военная тайна России – это сколько у нас осталось умных людей. И сколько их может быть в перспективе». Иначе говоря, убивая образование, мы и оборону губим.
Чиновничий беспредел
Вторая проблема, о которой пишет Афанасьева, – «Бумажная паранойя и канцелярская шизофрения». Об этом достаточно много написано – и про «саморазмножение» чиновников, и про их стремление занять себя и окружающих работой, не имеющей отношения к преподаванию. Об этом замечательно написано и у Афанасьевой, и в недавней статье О. П. Мулюкина [6]. Хочу обратить внимание на один аспект этой проблемы – «зуд реорганизации». Кое-кто подсмеивается над превращением всех институтов в университеты, а факультетов в институты. Но это – на самом деле совсем не веселая история. При этом растет как на дрожжах чиновничество, – так, даже в небольших вузах появляется до девяти проректоров, часть из которых и не бывает в вузе (это те московские «большие люди», которые получили такие
посты для «кормления на старости лет»). Но есть и другая сторона таких «инноваций». Это – ликвидация остатков институтского самоуправления. Ведь руководители институтов, в отличие от деканов факультетов, не избираются, а назначаются.
Стоит отметить, что, как и другие стороны проблем вузов, эта – характерна и для науки в целом. Только один пример. Питерский ФГУП НИИ Синтетического каучука, когда-то славный своими достижениями, а ныне захиревший – имеет 14 (четырнадцать!) или 16 заместителей директора (сотрудники уже начинают путаться в их количестве – а когда-то вполне хватало троих). И были бы они специалистами в химии или в физике – но нет… все как один – «эффективные менеджеры».
Деградация и умирание преподавательских кадров
Еще одна проблема, тесно связанная с предыдущими, – деградация преподавательских кадров. Ясно, что при нищенских зарплатах и утере самостоятельности, при гнете чиновничьих самодуров падает престиж профессии и происходит «отрицательный естественный отбор». В большинстве вузов явно прослеживается «возрастная яма» – есть некоторое количество молодежи, почти нет людей от 35 до 50, основная часть преподавателей – предпенсионного и пенсионного возраста. Наиболее инициативные уходят в промышленность и бизнес. Остаются «старики» и те, кто готов терпеть «свинцовые мерзости» бюрократии. А о появлении людей уровня наших учителей речи давно не идет. Вот что пишет Главный уролог Минздрава Дмитрий Пушкарь [7].
«В 30-е, 40-е, 50-е годы прошлого века российская медицина была одной из лучших в мире. Но тогда медицина везде была примерно одинаковая – не зависела от оборудования и держалась на людях. В нашей стране – на недобитых людях, уцелевших после сталинской мясорубки. Великие врачи, их ученики, медицинские династии. Но это были не просто медики, а люди с широчайшим кругозором. Их можно было встретить в консерватории, на поэтических чтениях, они знали языки, а главное – бесконечно образовывались дальше: читали, учились. Они долечили людей до 60–70-х годов, а потом все кончилось. С одной стороны, кончились люди, физически – вымерли, как динозавры. А с другой стороны, началось ментальное разрушение, системный крах ценностей».
Ясно, что это относится не только к медицине.
Стоит отметить, что в послевоенные годы – да и позже – существенную роль в повышении вузовского уровня и увеличении связи институтов с производством
играли преподаватели-совместители. И сейчас многие из них – на остатках энтузиазма – продолжают преподавать, принося в вузы знания «с переднего края» науки и техники. Но современная система образования всячески затрудняет работу совместителей, выдавливая их разными способами. Для нее они – «нежелательные персоны», так как куда более независимы, чем «подневольные» преподаватели из «основного состава». Конечно, и здесь нужна некая золотая середина. Ситуация, в которой большинство преподавателей кафедры – совместители, также нежелательна по очевидным причинам.
Падение уровня выпускников вузов
Это – основная проблема, и она завязана на все прочие. Конечно, необходимо учитывать, что по сравнению с временами СССР количество студентов возросло в разы, что не могло не понизить средний уровень контингента (в 1960-е годы число студентов в РСФСР достигло 1,5 млн человек, сейчас студентов более 5 миллионов). Ситуацию можно описать с помощью закона Бойля – Мариотта – Эйдельмана: «При постоянном финансировании произведение количества студентов на качество их обучения есть величина постоянная». Сказываются и общие проблемы, такие как обилие «дипломостроительных» вузов крайне низкого уровня, плохая увязка выпускающих специальностей с реальными потребностями промышленности, практическое отсутствие связей с мировым университетским и научным сообществом.
Слабая связь преподавателей с промышленностью и современной наукой приводит к тому, что новейшие достижения и тенденции многим из них попросту незнакомы (или знакомы понаслышке). Чему они могут научить специалистов будущего?
Помимо причин общего характера, есть еще одна – снижение контроля качества обучения со стороны преподавателей. Как сказал мне один пожилой (даже по сравнению со мной) профессор, «читать плохо я не умею, но за эти деньги еще и требовать что-то от студентов – увольте». К тому же выгнать студента с зачета или экзамена – дело непростое, а подчас безнадежное. Тут же тебе объяснят, что с каждым студентом в университет приходят деньги и нагрузка. И выгнать его – значит ударить по коллегам и кафедре в целом.
Анализируя источники вузовских проблем, нам не стоит все сваливать на ЕГЭ – в конце концов, это ведь только сито, и у него к тому же есть свои достоинства. Замечу, что как раз система ЕГЭ – благодаря критике общества – существенно улучшилась за последние годы (как и в целом ситуация в российских школах, в отличие от вузовской). Не стоит и грезить о «золотом веке» советского высшего образования. Оно было совсем не идеальным, и к тому же тесно связанным с безвозвратно ушедшим временем, общественной системой. Нужны
новые идеи, обращенные в будущее. Однако при этом надо сказать, что без вложения средств и ослабления чиновничьего пресса не решить ни одну из этих проблем – никакие новые идеи ситуацию не переломят.
Все хорошо, прекрасная маркиза…
Кто-то сочтет, что я драматизирую ситуацию. Конечно же, она сложнее и многоцветнее. Но когда «Титаник» движется своим «своеобычным» путем, оставлю другим право и возможность описывать его чудесные интерьеры. Впрочем, для успокоения желающие могут обратиться к содержательной, но куда более успокаивающей публикации «Мифы об образовании в России» [8]. Ее автор считает, что «проблемы современного российского образования во многом преувеличены и, с разной степенью успеха, постепенно решаются». Однако и он вынужден признать: «…консервация ситуации и отказ от реформ – это заведомый путь к поражению. Проблемы есть, и их надо решать».
Ну а тех, кто хочет верить, что все идет лучше некуда, пусть и дальше радует казенный оптимизм стоящих у руля. Вот, к примеру, цитата из выступления В. А. Никонова [9]: «…мы не комплексуем по поводу того, что не попадаем в международные рейтинги. В России свои рейтинги, которые нас вполне устраивают».
Проблемы, проблемы…
При обсуждении проекта статьи со своими коллегами из различных вузов я видел, что они практически единодушны в слогане «Нужно больше денег, больше свободы для преподавателя и меньше чиновников». Но есть и другая сторона медали: вопрос о том, как эффективнее использовать те скудные средства, которые есть на сегодня. И тут оказывается, что единодушие пропадает. Надо признать, что структура вузовского образования в последние четверть века складывалась хаотично, и без учета реальной потребности в кадрах. (Как пишет Владислав Иноземцев в статье с говорящим названием «Излишнее высшее образование» [10], если в 1987 г. советское студенчество составляло 1,8% населения страны, то накануне кризиса 2008 г. его доля выросла до 2,7%, а число вузов повысилось почти в два раза. И при этом Россия выглядит почти единственной страной в мире, где распространяющееся образование не обусловливает роста уровня жизни.) Очевидно, что изменение этой структуры может быть весьма болезненным для многих.
Возникают вопросы, ответы на которые совсем не очевидны. Нужно ли столько выпускников с высшим образованием, столько вузов и столько бюджетных мест в них? Размазывать ли имеющиеся средства по всей стране, или сконцентрировать, финансируя в первую очередь те вузы, которые доказали
свою состоятельность? Какие направления обучения наиболее нуждаются в бюджетном финансировании? Как обеспечить обратную связь от промышленности к вузам в части потребности в кадрах? Как объективно контролировать качество образования и определять степень качества вуза (и отдельных направлений в вузах)? Что делать с неэффективными вузами? Как сочетать «подушевое финансирование» с повышением требовательности к студентам?
Как мне представляется, простых ответов на эти вопросы нет – и быть не может. Могу лишь сказать, что все это нуждается в широком и – главное – спокойном и квалифицированном обсуждении с учетом мнений и промышленников, и преподавателей вузов, и представителей академической науки.
Что делать?
Ясно, что положение в высшем образовании тесно связано с ситуацией в обществе и стране в целом. И «лекарство» не может быть локальным. Выступая на Питерском экономическом форуме, профессор МТИ Лорен Грэхем очень сжато описал связь достижений страны с общественно-политической ситуацией: «Вы хотите молоко без коровы». Стало очевидным, что к реальным изменениям ситуации могут привести не петиции к «доброму царю», а самоорганизация ученых и преподавателей. Одиночек – съедят поодиночке. К массовому протесту, к массовому мнению вынуждены будут прислушаться.
Вот еще одна цитата из статьи В. Афанасьевой: «В любом случае, концепция современного российского образования требует серьезнейших, глубочайших изменений. И позитивными эти изменения могут стать только в том случае, если будут опираться на мнение преподавателей вузов и школьных учителей, на подлинные образовательные инициативы снизу, которые уже появляются»
На наших глазах в российской науке уже появляются элементы такой самоорганизации. Один из них – Форум движения за возрождение отечественной науки http://www.forum.za-nauku.ru/. Другой – Российский координационный комитет научных организаций. Но пока эти ростки очень слабы. Какой из них сможет вырасти – и сможет ли вообще, покажет будущее.
В то же время в университетском сообществе слышны лишь отдельные голоса. И неудивительно. Бесправные и разобщенные преподаватели, большинство которых – предпенсионные выходцы из советских времен или же зеленая молодежь, «бунтовать» совсем не рвутся, ограничиваясь глухим ворчаньем. Так что многие не верят, что преподавательское сообщество способно встать во главе преобразований. Но хотя бы активное меньшинство могло бы начать с выработки и представления на широкое обсуждение в обществе конкретных
предложений по выходу из кризиса. В процессе обсуждения таких предложений могла бы сложиться «сеть неравнодушных», виртуально соединяющая тех, кто считает существующее положение недопустимым и критическим. Попробую и я привести некоторые предложения, отнюдь не претендуя на оригинальность.
Повышение окладов (именно окладов без учета всяческих надбавок) ключевых фигур в образовании – преподавателей, для начала – хотя бы до среднего по региону. Установление максимального повышающего коэффициента для чиновников всех рангов. Повышение окладов (ставок) должно отражаться в отчетных показателях.
Мониторинг окладов и реальных зарплат ассистентов, доцентов, чиновников от науки, с доведением до общества его результатов.
Запрет расширения «бумажного гнета» и мелочного регулирования деятельности преподавателей.
Кардинальное сокращение чиновничьего аппарата.
Стимулирование привлечения к преподаванию квалифицированных представителей науки и промышленности.
Стимулирование корпораций и предприятий, вкладывающих средства в образование.
И самое главное – увеличение доли ВВП страны, идущей на образование.
При этом требуется широкое обсуждение проблем эффективного распределения средств, выделяемых на высшее образование.
Конечно же, нужны меры и для повышения мотивации студентов, и для существенного повышения уровня магистратуры, и для реального улучшения международного и межвузовского сотрудничества. Надо обсудить и целесообразность возрождения специалитета наряду с магистратурой.
Интересны идеи создания наблюдательных советов при университетах, которые включали бы представителей науки и бизнеса и были бы независимы от вузовской администрации. Нужно активно изучать опыт высшего образования в других странах. Так, стоит обратить внимание на опыт других стран по предоставлению возможности для некоторых студентов прервать обучение на срок до года, чтобы работать на ведущих предприятиях на специальных «студенческих местах», с возможностью впоследствии продолжить учебу. Интересная возможность, также практикующаяся за рубежом, – привлечение лучших студентов старших курсов к проверке контрольных работ, с небольшой доплатой за это.
Но все это – уже другая история, явно выходящая за рамки данной статьи.
Еще один источник надежды на перемены – это реальные потребности промышленности, бизнеса и общества в целом. Страна наша бедная и по ряду
параметров нищая – это надо признать. Но высшее образование и наука должны быть среди первых приоритетов даже в бедной стране, если она хочет подняться. Примеры: хотя бы нынешние Индия и Китай, Южная Корея 25 лет назад, Япония 50 лет назад.
Пока есть только одиночные удачные примеры сотрудничества бизнеса с университетами. Остается ждать, когда главная птица России – жареный петух – доклюется до сознания и политиков, и «капитанов бизнеса», которым должно стать понятно, что качественное образование и качественные специалисты нужны даже не для того, чтобы кого-то обгонять, а просто для того, чтобы не отстать безнадежно.
Такие дела…
Библиография к статье
1. Афанасьева В. Открытое письмо к министру образования РФ Ольге Васильевой «Пять признаков тяжелой болезни российского образования» // URL: http://philologist.livejournal.com
2. Зарплата преподавателей вузов в разных странах // URL: http://skolkozarabatyvaet.ru/professii/zarplata-prepodavatelej-vuzov-v-raznyx-stranax
3. Зарплата преподавателя ВУЗа в 2016–2017 году. Статья на форуме «За науку» // URL: http://www.forum.za-nauku.ru/index.php/topic,4526.msg31170.html#msg31170
4. Отклики на статью «Зарплата преподавателя ВУЗа в 2016–2017 году» на форуме «За науку» // URL: http://www.za-nauku.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=11191
5. Скоморохов Р. Самая жуткая военная тайна России. «Военное обозрение» 24.11.16 // URL: https://topwar.ru/104300-samaya-zhutkaya-voennaya-tayna-rossii.html.
6. Мулюкин О. П. Из записок инженера-конструктора. Часть 6 // Трубопроводная арматура и оборудование. – 2017. – № 4 (91). – С. 78–80.
7. Интервью Ольги Ципенок с Главным урологом России Д. Ю. Пушкарем о проблемах медицинского образования в России // URL: http://maxpark.com/community/4109/content/5681561
8. Мифы об образовании в России // URL: http://ruxpert.ru/Мифы_об_образовании_в_России
9. Никонов В. А. Выбор будущего: образование в современном мире. Выступление перед участниками форума «Поколение мира» 16 июня 2017.
10. Иноземцев В. Л. Излишнее высшее образование // URL: http://echo.msk.ru/blog/v_inozemcev/2047488-echo/
Санкт-Петербург, сентябрь 2017 года